США: Из Южной Дакоты в Йеллоустоун. Фоторассказ

Это определение совершенно точно характеризует тропу: сначала – плоский участок, покрытый Термопсисом, или Золотым горошком; затем – сужение каньона, лестница на следующий уровень, одно страшное место, где ничего не стоит свалиться вниз (после дождя на эту тропу категорически нельзя!); сердце ущелья, и, наконец, край скалы с видом на долину White River Valley.



Тропа замечательная, очень интересная и разнообразная. И хотя в некоторых описаниях она помечена как “strenuous”, то есть «требующая усилий», но это буквально в паре мест, и недолго. На всем остальном протяжении она легко проходима, для детей в том числе.



Заросли термопсиса постепенно редели; их сменили редкие кустики Gumbo lily, или Ослинника.

Стены ущелья светлого оттенка, и довольно сильно изъеденные эрозией. Сформировались они около 30 миллионов лет назад, и были довольно молодыми по геологическим меркам (Sharps formation).



В основе их – спрессованный пепел, над которым изрядно поработали ветер и вода.



Вот и лестница, соединяющая нижнюю и верхнюю части тропы. Уклон довольно крутой, поручней нет, спускаться страшнее, чем подниматься.

Отсюда уже хорошо была видна парковка внизу, и дорога через парк, и долина, из которой мы только что поднялись.



Тропинка развернулась на 180 градусов, и побежала по краю скалы. Постепенно, расстояние от горной толщи справа до обрыва слева всё уменьшалось, пока не вынудило нас идти в колонну по одному.



Вот и самый опасный узкий поворот на тропе; проходить нужно медленно, а детей вообще лучше придержать за шкирку.

Позже, вернувшись домой, я увидела в новостях, как семья из 5 человек обвалилась в Бэдлендс, прямо с частью тропы. Не смертельно, но поломались сильно, пришлось на вертолете эвакуировать. Накануне их прогулки прошел сильный дождь, почва стала нестабильной.





Растительность полностью исчезла, нас окружали голые, довольно высокие бледные пики.



На поверхности некоторых из них виднелись зеленоватые жилы – то ли с током воды нанесло, то ли проступила нижележащая порода.

И вот последний холм, и за ним знак “End of trail”.



Внизу раскинулась долина Белой реки. White river – это приток реки Миссури, которая в свою очередь сама является притоком Миссисипи. Название «Белая река» произошло от цвета воды. Характерный беловато-серый оттенок ей придают песок, глина, и старый вулканический пепел.
Иногда река выглядит высохшей, особенно это видно на бесплодных землях и пустошах, как в Бэдлендс. Но стоит пройти дождю, как Белая река оживает и превращается в бурный интенсивный поток.



С этой точки тропы долина сочно зеленела, и в целом, довольно сильно отличалась от тех пейзажей, что увидели позже в парке.

Обратный путь проделали быстрее, так как уже не останавливались у каждого куста и камня, чтобы поближе рассмотреть, потрогать, понюхать…



Опасный поворот, лестница вниз, и вот уже замаячил белый «Форд» на парковке.



Последующий план был предельно прост: вооружившись картой парка, выданной на въезде, проехать по всей асфальтированной части Badlands loop road, останавливаясь на обзорных площадках. Обычно, на них присутствовали разные стенды с информацией, чтобы лучше понять природу здешних мест. Во всех подробностях рассказывалось как формируются бэдленды.

В двух словах – это рыхлые водонепроницаемые отложения (глины), которые вышли на поверхность из-за отсутствия почвы и растений, переслаивающиеся с горизонтально залегающими пачками песчаников или глинистых сланцев. При выпадении осадков вода быстро стекает по склонам, размывая рыхлые отложения и прорезая многочисленные глубокие овраги, которые со временем углубляются.



Хребты и каньоны сформировались около пяти тысяч лет назад, когда вода проникала через слои скальных пород, из-за чего получились фантастические фигуры. Обнажились древнейшие скалы, погребённые под породами на миллионы лет.



Менялась окружающая среда: сначала мелкое море, потом тропики, затем редколесье с извилистыми реками – всё это вызвало накопление различных отложений. Есть тут даже спрессованный пепел от супервулкана. А коричневатые слои, так часто встречающиеся на срезах и называемые в парке Brule Formations – это русла древних рек.

Один из первых горных перевалов по пути – Saddle Pass («Седло»), также был богат на тропы.



Отсюда отходило целых три, все серьезные, горные. Мы немного прошли по одной, забрались на пирамидо-образный холм, откуда открывались широкие панорамные виды на все 360 градусов.



Следующий перевал – Norbeck Pass являлся номинальным переходом нижней части Бэдлендс в верхнюю.

А затем мы остановились в чрезвычайно интересном месте – Fossil Exhibit trail. Кого-то привлекают в парке необычные формы и цвета песчаника, других – дикая живность в виде бизонов, баранов-толсторогов, антилоп-вилорогов и луговых собачек, третьих – инопланетные пейзажи.



Но есть еще одна, довольно значительная, категория посетителей. Это профессионалы и любители-палеонтологи. Современная палеонтология – наука об ископаемых организмах, когда исследуют не только останки собственно животных и растений, но и их окаменевшие следы, отброшенные оболочки, и другие свидетельства их существования. Считается, что нынешняя территория Бэдлендс – одна из богатейших в мире по Эоценовым отложениям. Многие палеонтологические находки были сделаны именно в Бэдленде, после вымывания очередного слоя почвы.



Эпоха эоцена (55 – 38 млн. лет до н. э) является «зарей жизни» или “золотым веком” для большинства современных семейств животных. По ископаемым остаткам известно, что в эту эпоху доминировали млекопитающие, в том числе предки верблюдов и лошадей, размером с собаку, гигантских свиней, летучих мышей, обезьян, и носорогов с тремя парами рогов.

А благодаря очень наглядным артефактам и пояснительным табличкам вдоль тропы Fossil Exhibit Trail (0,5 км) легко понять секрет успеха выживания. На примере семи типов животных, которые когда-то жили на этой территории и столкнулись с глобальным изменением климата, показано три сценария развития событий. Некоторые сменили место “жительства” (характерный пример – аллигаторы, которые теперь тусуются у нас в Техасе и во Флориде, а раньше ползали по всем штатам). Другие адаптировались, как предки современных лошадей и собак. А третьи – того-с, откинули копыта, или что там у них было (бронтотерии, злющие нимравиды, и все ореодонты).



Здесь нашли останки и совсем дремучих организмов – аммонитов, возрастом 75 миллионов лет. Ведь нынешняя территория Бэдлендс раньше находилась под водой.



Кстати, дно доисторического моря видно до сих пор. Холмы Yellow Mounds – характерный пример палеопочвы, то есть той, которая в настоящее время находится на поверхности, но сформировалась в предыдущие эпохи в условиях, резко отличающихся от современных.

По отзывам, отсюда хорошо снимать закаты. Но для этой же цели подходили еще две площадки дальше по маршруту, Pinnacles overlook и Sage Creek basin overlook, и мы решили проверить их все, чтобы выбрать наиболее подходящую.



Время на восходе и на закате фотографы называют “magic hour” («волшебный час») из-за мягкого света, который окрашивает ландшафты в теплые цвета. В Бэдлендс, еле заметные оттенки красного, малинового и желтого становятся глубже и богаче. Наиболее насыщенные цвета появляются после ливня. Длинные лучи в «волшебный час» бросают драматические тени, что придает фотографиям трехмерный эффект.



Широкоугольники подходят идеально, чтобы как можно полнее охватить раскинувшиеся просторы. Поменяв их на телеобъективы, можно во всех деталях рассмотреть и запечатлеть золотые башенки и останцы на гребнях.

Самый полезный фильтр для выявления переднего плана при съемке «на закат» (или «на рассвет») – это split neutral density filter. Если его нет, можно поиграть с композицией, используя острые очертания вершин для создания интересных силуэтов.



Нелишним будет напомнить о времени “blue light”: полчаса до рассвета, и полчаса после заката. Небо уже темно-синее, но башенки всё еще видны. Если погодные условия подходящие, то облака в этот час меняют свой естественный цвет на малиновый, розовый, или золотой.



Pinnacles overlook показался самым подходящим. За ним дорога превращалась в гравийную, хорошо укатанную, но всё-таки скорость сразу упала. Здесь было царство бизонов и наших старых знакомцев – луговых собачек.

Селфи на фоне пацанов-бизонов:

Неуклюжее на вид животное бизон двигается очень легко, бежит рысью и галопом с такой скоростью, что не всякая лошадь может обогнать его; плавает он тоже очень хорошо. Бизон жил обществами, часто стадами в 20 000 голов. Каждое стадо находится под предводительством нескольких старых самцов, которые очень осторожно и бдительно охраняют его. Бизон очень силен, и в раздражении опасен как для охотника, так и для всякого другого врага, обладает хорошим обонянием и слухом. Он издает мускусный запах, который чувствуется на большом расстоянии. Но более близко с бизонами мы познакомимся в Йеллоустоуне.




Определившись с площадкой, откуда будем смотреть закат, повернули обратно. До времени “x” оставалось еще несколько часов, а поесть где-то было надо. Наиболее подходящий вариант – это ресторан при нашем кемпинге. Они специализируются на местной кухне (мясо баффало в меню на первом месте!), и очень гордятся блюдом под названием “Sioux Indian taco”. И есть за что.

Вместо традиционной тортильи, в тако индейцев Сиу используют жареный хлеб-баннок. Представляет собой лепешку из дрожжевого теста, обжаренную в масле. В общем, этакий сплющенный пончик. Вещь совершенно неполезная, калорийностью около 700 ккал, и это без начинки, состоящей обычно из жареного фарша, бобов, свежей капусты, помидоров, тертого сыра и сметаны. Но какая же вкуснота! Есть можно в редчайших случаях (как, например, в отпуске). Для желающих повторить дома – рецепт. Но лучше это блюдо не вводить в свой ежедневный рацион.

Несмотря на то, что жареный хлеб с недавних пор объявлен «официальным хлебом» штата Южная Дакота, его вред для здоровья очевиден. Ожирение и диабет среди американских индейцев, для которых жареный хлеб – обычная домашняя еда, просто зашкаливает.




А вот предложенное к еде местное вино “Buffalo wisdom” («Мудрость бизона») совсем не пошло. С едой еще ok, а само по себе – никакое; не стоит его ни пить, не привозить в качестве сувенира.

Но другие сувениры в индейской тематике хороши. Продаются здесь же, в соседнем с рестораном помещении. Керамика, луки, наконечники стрел, ритуальные барабаны, и конечно же dream catchers. «Ловец снов» - индейский талисман, защищающий спящего от злых духов. Это паутина из суровых ниток и оленьих жил, натянутых на круг из ивовой ветви; также на нитку вплетают несколько перьев. Принцип действия прост: плохие сны запутываются в паутине, а хорошие проскальзывают сквозь отверстие в середине. Вешают над изголовьем спящего.

После хорошего ужина, часть нашей компании отправилась отдыхать по домам-кабинкам, ну а мы опять развернули колеса в сторону смотровой площадки Pinnacles (22 мили от кемпинга).

Красивого заката не было, мешали слоистые облака, закрывавшие собой полнеба. С наступлением сумерек на площадке появились гости: небольшое стадо баранов-толсторогов. Видно было, что это их любимое место ночлега.





Так как уровень эрозии в Бэдлендс очень высокий, достигающий 2,3 см в год, то предполагается, что через 500 тысяч лет от этих скал уже ничего не останется. То есть всего они просуществуют около миллиона лет. Ничтожная цифра с геологической точки зрения.



Негде будет разгуляться баранам-толсторогам и другой живности, и в дело опять вступит тройной сценарий: миграция, адаптация, или исчезация.

Мамаши с детенышами пощипывали травку, косясь на нас большими выпуклыми глазами, а потом выбирали себе местечко поудобнее.



Кто в траве, а кто и на голых камнях. Самцов среди них не было, они ходят отдельными, «самцовыми» группами.



Толстороги обитают в гористых местностях, населяя альпийские луга и предгорья, и держатся на высотах около 1800—2500 метров над уровнем моря.



Напоследок, солнцу всё же удалось чуть-чуть приподнять одеяло из облаков. Подразнив нас золотым, а потом малиновым светом, светило ушло до завтра.



Холмы потемнели, посинели; сразу стало холодно. Местность удивительно преобразилась: что-то съели тени, где-то острые пики слились в причудливые формы; парк менялся на глазах. Посмотришь на такое чудо природы, и поймешь: что бы там не говорили, Бэдлендс – не такие уж и плохие земли.



Обратная дорога в Cedar Pass lodge прошла в полной темноте, лишь по обочинам периодически сверкали чьи-то глаза. Полный день, посвящённый национальному парку Badlands, подошел к концу. Завтра выдвигаемся в сторону Йеллоустоуна.

Продолжение следует...

Часть 3-я. Маршрут: переезд из Бэдлендс в Йеллоустоун – дорога через заповедник Bighorn National Forest – восточный въезд в Йеллоустоун – гостиница.

- дорога поперек
- Баффало Билл - друг индейцев
- Йеллоустоун подо льдом

Неплохо позавтракав на верандах домиков с видом на острые пики Badlands, погрузили багаж в Форд, и взяли курс на Йеллоустоун. В этот день предстояло проехать 560 миль (900 км), большая часть которых пришлась на шоссе I-90.
Интерстейт 90 – самая протяженная из межштатных автомагистралей США, длиной почти 5 тысяч километров. Её начальная точка находится в Сиэтле, штат Вашингтон, а конечная – в Бостоне, штат Массачусетс.



Проектирование сети дорог, соединяющих штаты США, было запущено в 1956 году под руководством тогдашнего президента Эйзенхауэра. Страна вбухала невероятное количество денег в строительство, что по оценкам делает его «крупнейшим общественным проектом со времен постройки пирамид». Закончили грандиозную стройку лишь в 1992 году, и I-90, по которому мы сейчас ехали на запад, являлся одним из последних сегментов.

Проехав насквозь Rapid City, второй по величине город в Южной Дакоте, мы оказались на границе со штатом Вайоминг. Пошли бесконечные участки дорожных работ. Но движение было организовано с умом, даже работали так называемые “pilot cars”, следуя за которыми, предполагалось объезжать ямы.



На карте Вайоминг образует правильный прямоугольник. Восточная половина штата является частью Великих равнин, а западная занята Скалистыми горами, и приютившимся в углу Йеллоустоуном. Индейцы, бывшие здесь хозяевами до прихода белых, и подметившие разнообразие ландшафта, прозвали эту землю «изменчивые горы и долины». На территории штата расположена индейская резервация Уинд-Ривер, где сейчас проживают индейцы арапахо и шошоны (это те, которые достигнув Техаса, прославились в истории под именем команчей).

90-е шоссе мы оставили лишь в городке Buffalo, куда свернули пообедать в какой-то мексиканский ресторан. Еда оказалась очень посредственной, а тако вообще не шли ни в какое сравнение с теми, из Бэдлендс.

Теперь до Йеллоустоуна предстояло добираться серией обычных дорог, что, по определению, не быстро. Но красиво, особенно на первом сегменте через лесной заповедник Bighorn National Forest. Практически вся его территория расположена выше 1500 метров, а горная вершина Cloud Peak вообще достигает 4013 метров.

Лес получил свое название в честь реки Бигхорн, которая сама является притоком реки Йеллоустоун. Пересекая парк поперек вслед за солнцем по живописной дороге #16, сами того не заметили, как оказались на высоченном перевале Powder River pass, где на нас обрушилась самая настоящая метель с мокрым снегом. Мелькающее внизу среди деревьев озеро Meadowlark всё еще было затянуто льдом, и это в преддверии июня!



Высокие скалы и ущелья постепенно сходили на нет, и сразу за границами заповедника мы выкатились на широкую равнину, залитую теплым вечерним светом. Сельский Вайоминг практически не отличался от техасской глубинки: лошади, овцы, коровы паслись на полях; маленькие деревянные домики с отдыхающими на веранде хозяевами, казалось, были частью какой-то картины в стиле пастораль.



И вот впереди показались окрестности Cody – города-базы у восточного въезда в Йеллоустоун. Когда мы впервые побывали в парке в 2004 году, то останавливались с другой стороны, в West Yellowstone. Разделяет их 220 км не совсем прямой дороги.

В этот раз мы решили поселиться прямо в центре парка. Да, дорого (если не в палатке), но уж больно парк большой, не хотелось наматывать лишние мили при езде туда-сюда, особенно при наличии маленького ребенка.

Коди процветает на туризме, жизнь здесь бурлит даже не в сезон. В целом, это неплохое место, чтобы заправиться, закупить перекусов и справить разные хозяйственные дела, так как в самом Йеллоустоуне всё обойдется намного дороже, даже обычная питьевая вода в бутылках.



К западу от Коди на реке Шошони есть плотина Buffalo Bill, и созданное ею красивое озеро. Кстати, и название плотины, и города Cody сводится к имени одного человека – Уильяма Фредерика Коди, он же – Баффало Билл. Как бы сейчас сказали, это был востребованный шоумен своего времени.



Известность Баффало Биллу принесли устраиваемые им популярные зрелища «Wild West» («Дикий Запад»), воссоздающие картины из быта индейцев и ковбоев: военные танцы, родео, состязания в стрельбе и т. п. К участию в этих шоу Б. Билл привлёк множество настоящих ковбоев и индейцев (среди которых были легендарный вождь Сидящий Бык, художник и оратор Пинающий Медведь, Летящее Облако, Скалистый Медведь, Спит Стоя, Длинный Волк и др). С представлениями «Дикого Запада» Билл объездил всю Америку, и даже посещал Европу в конце 19-го века, создав в массовой культуре устойчивые классические образы.

Сидящий Бык и Баффало Билл. Library of Congress, 1885:

Персонаж Баффало Билла неоднократно появлялся на кино- и телеэкране, а также являлся героем многих приключенческих романов о ковбоях. Вот и город в честь него назвали.



В Йеллоустоун мы въехали на закате, около 8 вечера. Билетные будки уже закрылись (в обычное время плата составляет $25 – это один из самых дорогих парков США), и теперь нам предстояло добраться до гостиницы Grant Village по объездной дороге прямо по берегу Yellowstone lake.



Первой встреченной живностью стали бараны Bighorn. Весь день это слово – “bighorn”, преследовало нас в дороге в виде различных названий, и вот, наконец, материализовалось. Баран-толсторог - зверь довольно крупный, плотного и мощного телосложения. Шея толстая и короткая, ноги сильные. И какие громадные и красивые рога у самцов! Широкие, у основания свыше тридцати сантиметров в обхвате, сильно закрученные в тугую спираль в полтора оборота, с острыми концами наружу. Кстати, по рогам легко определяют и возраст барана, каждый год у оснований рогов откладывается по кольцу.

И если в парке Бэдлендс мы видели преимущественно самок толсторогов с детенышами, то здесь на дорогу выскочили самцы. Ну как, выскочили – спокойно так перешли, кося на нас большими вишневыми глазами.



Тем временем, закат над озером Йеллоустоун развернулся во всю мощь, превращая воду в жидкое золото. Льдины всё еще частично сковывали поверхность, лишь у самого берега давая свободу водной глади.



Озеро Йеллоустоун - крупнейшее пресноводное озеро Северной Америки, расположенное на высоте более 2000 метров. Оно замерзает в начале декабря и может оставаться подо льдом до конца мая или начала июня. Как в самом озере, так и в его окрестностях имеются многочисленные гейзеры, фумаролы и горячие источники. В последние годы отмечены существенные поднятия территории под озером, что свидетельствует о тектонической активности региона.