"− Изумительно! − воскликнул непрошеный собеседник и, почему-то воровски оглянувшись и приглушив свой низкий голос, сказал:
− Простите мою навязчивость, но я так понял, что вы, помимо всего прочего, еще и не верите в бога?
− он сделал испуганные глаза и прибавил: − Клянусь, я никому не скажу.
− Да, мы не верим в бога, − чуть улыбнувшись испугу интуриста, ответил Берлиоз. − Но об этом можно говорить совершенно свободно.
Иностранец откинулся на спинку скамейки и спросил, даже привизгнув от любопытства:
− Вы − атеисты?!
− Да, мы − атеисты, − улыбаясь, ответил Берлиоз, а Бездомный подумал, рассердившись: "Вот прицепился, заграничный гусь!»
− Ох, какая прелесть! − вскричал удивительный иностранец и завертел головой, глядя то на одного, то на другого литератора.
− В нашей стране атеизм никого не удивляет, − дипломатически вежливо сказал Берлиоз,
− большинство нашего населения сознательно и давно перестало верить сказкам о боге.
Тут иностранец отколол такую штуку: встал и пожал изумленному редактору руку, произнеся при этом слова:
− Позвольте вас поблагодарить от всей души!
− За что это вы его благодарите? − заморгав, осведомился Бездомный.
− За очень важное сведение, которое мне, как путешественнику, чрезвычайно интересно, − многозначительно подняв палец, пояснил заграничный чудак.
Важное сведение, по-видимому, действительно произвело на путешественника сильное впечатление, потому что он испуганно обвел глазами дома,
как бы опасаясь в каждом окне увидеть по атеисту...
...− А дьявола тоже нет? − вдруг весело осведомился больной у Ивана Николаевича.
− И дьявола…
− Не противоречь! − одними губами шепнул Берлиоз, обрушиваясь за спину профессора и гримасничая.
− Нету никакого дьявола! − растерявшись от всей этой муры, вскричал Иван Николаевич не то, что нужно, − вот наказание! Перестаньте вы психовать.
Тут безумный расхохотался так, что из липы над головами сидящих выпорхнул воробей.
− Ну, уж это положительно интересно, − трясясь от хохота проговорил профессор, − что же это у вас, чего ни хватишься, ничего нет!
− он перестал хохотать внезапно и, что вполне понятно при душевной болезни, после хохота впал в другую крайность
− раздражился и крикнул сурово: − Так, стало быть, так-таки и нету? ..."
М. Булгаков
